Он выключил свет, Окно превращая в экран, В нём статики нет – Картинкам неведом обман, Над шепотом крыш Витает святой ореол И верная тишь – Единственный, мира, посол.
С экрана, Гремя, Упал на паркет лунный свет, Беззвучно кляня Затмивший его Интернет, Идущего в дым Дверной пропускает проём По мыслям чужим, С прогорклым, бессонным питьём.
Под звуки двора Ворвался прохлады глоток, Теперь до утра Не схлынет целебный поток, По замыслу лет - Другого в ночи не дано. Под плюмбумом век Не прячутся сны всё равно.
Уставшие мысли Парящие жухлой листвой, Как будто повисли Ковром, над его головой И очень похожи На чью-то старинную ложь – В какую не вхожи Дневные. Но их не вернёшь.
И как же их много Врывается – мыслей чужих...
Ночная тревога Даёт удивительный штрих: И манят, и манят Огнём со двора витражи, Седыми домами. И вспышками - звёзды-стрижи.
Щелчок. На экране Включилось другое кино: Теперь над домами Летает, как ястреб оно, И бьёт, и цепляет Когтями в тумане стрижей, И в пепле валяет Сбежавших от слов, падежей.
А новый рисунок По тёмному серым – нелеп, Разорваны струны - Гусляр то ли пьян, то ли слеп, Ни голоса нет, Ни мотива простого, ни слов, А видимый свет – Словно очередь выше голов. И та, в никуда, Как слабый стрелок – в «молоко».
И манит вода Волшебством, Но там глубоко. А камушек брошен И бьётся о берег волна, И точит, и крошит Тот камушек крепкий она.
Вот хлопнула дверь Подъезда. И вспучилась тьма. Как раненный зверь Кусает со злостью дома – Кровавый рассвет, Ломая, как спички столбы, Взрывает проспект, Деревья, Из чьей-то судьбы.
Но, видно, пора Экран выключать, и в постель, Ночная игра Улетела, жужжа, словно шмель. И детство вдали Ровно тень, убежавшая в ночь, На берег земли Одиноких – Не спящим помочь.
|