Глава 6. Двор.
Что-то больно торопко король дела вершил. Чуялось мне, что что-то крупное вершить решил, потому и накручивал. Ну, да это его дело. А мне предстояло еще впопыхах Ярку да сына малого с насиженного места срывать. Везти семь свою в иную землю, к иным людям. Хотя, и с такими людьми знакомы они. На наших-то землях кого только нет.
Однако же за пару-тройку дней уехать не удалось. Дворян созвал, чтобы с Ульбахом познакомить. При знакомстве спрашивали, как по отцу-то величать будут. Сначала не понял их новоиспеченный боярин, потом просто назвал имя отца. Самсоном звали его. Тут же в разговоре и пошло: «Самсоныч… Самсоныч… Самсоныч…». Понял я, что с этой поры все боярство его так называть будет. Так уж ведется у народа нашего, с разных уголков пришедшего, что кличут любого с упоминанием отцовского имени, или вовсе по отцу. Потом в объезд земель поехали. Еще пару дней прошло. Некогда было даже Ярку с Иваном к сердцу крепко прижать. Сама жена моя всем сбором распоряжалась. На четвертый день, как было условлено, встреча наша с церковными служителями состоялась.
Первый вопрос епископ наш тут же выдал:
- Как жить нам доведется, когда разноверцы во главе боярства и церкви стоят?
- А ты, отец святой, Самсоныча в свою веру обрати. Тогда и будете единоверцами. – Улыбнулся я в ответ. – И что у вас, святош, за характер такой? Во единого Бога веруете, а раздору, словно и боги-то у вас разные. Чего так? Святой Павел куда со своими учениями о вере пришел? В Рим! Выходит, католики от него вере учились? А ты, святой отец, не так ли чтишь апостола Павла? Или не его делам посвятил апостол Лука, дуг его верный, свои «Деяния святых апостолов»? Не по ним же написанному Евангелию учишь ты паству свою о жизни Иисуса, Сына Бога Единого? Как же умудрились вы, святые отцы, вычитать разное для себя слово, в одних и тех же книгах? Все у вас едино в основе! Только и случилось, что император Византийский не захотел быть во власти империи Римской, а потому, отделившись, и церковную службу свою создал, облачив служителей ее в наряды, близкие к нарядам двора своего, чтобы показать величину почета церкви и поднять величину значения империи своей, поставив ее в равнозначные с Римом. Не в том ли суть различий? А все остальное – сопутствующие сказания.
- О чем говоришь, граф? – Возмутился епископ. – Тебе ли толковать о том, к чему сам едва прикоснулся и слеп еще в пути своем? Веруй! Так говорит церковь. Не должон ни в чем сомневаться, коли веру принял!
- Забыл ли ты отец святой, что живут на земле нашей пришлые иудеи и магометане? А те, кто еще верует во многобожие? С ними тож тебе трудно ладить, коли не той веры? Так я скажу тебе и Ульбаху: живите миром и болейте за народ свой. Веруйте так, как каждый сам выбрал, но дела одни вершите! А я за тем строгий пригляд учиню!
Откуда было знать епископу моему о том, как в двадцать первом столетии земляне поймут, что не делить вера людей должна, а объединять. В любой вере любовь и забота о ближнем во главе всего стоит.
А на утро маленький обоз из рыдвана и трех телег в сопровождении сотни всадников во главе с Соколиком, которого решил взять с собой с частью дружины малой, двинулся в путь. Лишь через неделю, как был востребован королем смог я отправиться в столицу.
- Ко двору, граф, являться нужно в определенном одеянии, принятом к ношению при дворе. Придется в гардеробе покойного барона поглядеть. Там есть два парадных костюма, которые он и надеть ни разу не успел. И доспехи. Фигурой вы схожи. Должно подойти. – Заявила мне Урика, как только я начал сборы к отъезду. – Произведи в рыцари сотника своего. Второго возьми из свиты барона. Он все одно тут прижился в друзьях при бароне. Пусть хоть какая польза будет. Оруженосца тоже возьми. А остальную свиту сам набирай. С полусотню с тобой быть должно по положению твоему. Коней одной масти подобрать надобно. Такой парад при дворе уважают.
И вот я уже в роли графа, сопровождаемый свитой с моими гербами на щитах и значками на копьях, снаряженных по всем запросам времени, мну отдельной частью тела очень удобное седло, в котором и не чувствуется усталость от поездки.
Обширны и богаты земли короля! По всему наезженному пути попадаются городки, обнесенные каменными стенами и селения с разномастными строениями, вокруг которых разлеглись поля да луга выпасные. В селениях, что размерами больше иных, можно было видеть остроконечные прямоугольные башенки с крестами на шпилях, или круглые, колоннообразные минареты. Это напоминало, что народ в королевстве разнолик и разной веры. Леса не стало. Лишь отдельные рощицы да дубравы, словно воинский дозор, выстраивались то по одной, то по другой стороне дороги. Потом дорога пошла берегом реки. И я скомандовал привал.
Недалеко от того места, где остановился мой отряд виднелись несколько полуземлянок с двускатными крышами, могущие достать своими верхними точками едва ли моего подбородка. Крыши были аккуратно застелены сухим камышом в несколько рядов.
- Пошли воинов! Пусть глянут, кто там таковые! Может, и не знают о нашем с ними землячестве, да и устроят какую ненужную возню. – Скомандовал я Соколику. – Старшего сюда призови. Поговорить надо. Может, интересное что услышу.
В скорости, десяток дружинников уже привели в стан троих бородатых мужиков, двое из которых тащили в руках подобие небольшой металлической бадейки, из которой клубами шел пар.
- Тута, ваше сиятельство, местные мужики решили тебя ухой угостить. Знатная уха! Они нам пробовать первое наперво дали. Не боялись чтобы, тебе понести. Их дети тоже хлебали. Все живы, однако. – Доложился один из воинов, которому Соколик поручил возглавить маленький отряд.
- Уха – это ладно! – С удовольствием произнес я, потирая руки. – И кстати!
Мои слова явно были приняты старшим дружинником, как высокая награда и он, гордо задрав голову, свысока глянул на остальных.
- А мужиков давай поближе ко мне усаживай! Говорить с ними буду! – Повелел я все тому же дружиннику.
- Как можно?! Мужикам за стол к вашему сиятельству?! Я правильно расслышал?! – Удивился дружинник.
- Плохо слышишь?! – С напускной строгостью вопросил я. Дружинник стал сразу ниже ростом и покорно пошел к мужикам выполнять мою волю.
Мужики, опасливо озираясь на остальных дружинников, приблизились и стали со своей бадейкой чуть в стороне от расстеленной для меня , сотника и рыцаря скатерти.
- Чего стали? – Спросил я у них. – Али считаете зазорным с графом одними харчами побаловать?
После моего вопроса было видно, как мужики растерялись и недоуменно уставились на меня. Они не могли взять в головы взаправду, или понарошку получили приглашение такое. Соколик на всякий случай подтолкнул их в спины:
- Слышите, о чем граф толкует? Не заставляйте ждать!
Мужики сразу же зашевелились, но, сделав два-три шага, опять застыли на месте, прицеливаясь, куда бы примостить бадейку. Поняв их заминку, я указал место, куда они должны были определить свою посудину и присесть сами. Они быстро повиновались жестам.
- А теперь скажите-ка мне, мужики, как живете-поживаете? Кто ваш старшой и под кем стоите?
Самый здоровенный из них сразу же вскочил с места, чуть не опрокинув бадейку с ухой:
- Я тута старшой! Званом кличут! – Проорал он, как на строевом смотре и застыл до той поры, пока не получил от меня приказ жестом руки занять свое прежнее место.
- Понятно. Зван, выходит? А чем вы тута, Зван, занимаетесь? Кроме рыбной ловли, ясно дело. – Продолжая я свой разведывательный опрос.
- Еще мы тута на птицу охоту ведем. На ту, котора на воду летит. Утки там… гуси… лебеди… Когда и цаплей бьем с журавлями. Все на королевский двор отправляем. Каждый вечер к нам телега прибегает за тем, что добудем, чтобы утром уже к столу готовить могли. Вы с ними повстречаетесь. Они тоже прытко ходят. По два коня в телеге в упряжи бегут. Ходко. Завсегда спешат. Чтобы свежак не пропал. Вы могете с нимя и двинуть. Чуть за полночь уже и в стольном граде будете. – Мужик от возможности отведать пищу со стола графа, да еще и быть его собеседником, совсем забыл о своем положении и разговорился, как с равным. Я его не пресекал. Какой же доверительный разговор получится, коли одергивать собеседника. И Соколику знак подал, чтобы они с рыцарем не обращали на то внимание.
- Себе-то что остается? – Спросил я.
- Когда как. – Серьезно отвечал мужик. – С рыбой полегшее. На свой котел ее и пацанва отловить могет. А с птицей… не завсегда и отпробовать приходится. Барон наш положил нам оброк, какой мерой птицу ко двору поставлять. Нельзя меньше… Наказаны будем оброком сверху. Потому этим делом и бабы наши днями заняты. Птица пугана уже тута. Доводится по два дня ходить за ней, уйдя вдаль от сего места. Пока справляемся почти завсегда. Как дале будет – не ведаю…
- А пахотным делом не пробовали заняться? – Поинтересовался я. – Земелька-то тута как маслом удобренная. Чернущая!
- Хотели пробовать, но барон запрет дал. Не наше то дело, сказал. Что повелели, то и творите, а свои выдумки себе в задницу заткните, чтобы не вспоминать боле при нем. Молчим о том. – Пора ужо нам, ваше сиятельство. Робить свои дела надобно. Еще не весь урок выполнен. А тебе пути счастливого.
- А что, Соколик? Не подсобить ли нам местным людишкам? За угощенье их ответом. Заодно и дружинники в метании стрел посоревнуются. Посади-ка на коней два десятка воинов и сбегайте с ними вниз по течению. Постреляйте там птичку, о которой слышал тут . Мужикам местным в уплату оброка отдайте. А лишне пусть изготовят домашним в пищу да нам в дорогу. Чтобы воины наши поутру не ждали, пока я там визита королевского получу, а поели с утра. Действуй!
Моя задача, по тому, с какой скоростью ее стали исполнять, пришлась видать всем по душе. Доселе молчавший рыцарь вдруг заговорил:
- Ведает ли ваше сиятельство, что на землях чужих охоту затеял. Земли эти барону Смену во владение от дедов перешли. Потерпит ли вольности вашей, граф?
- Что ты такое говоришь, запамятовал имя твое рыцарь? – Удивился я. – Тут его люди охоту ведут, я лишь подсобить им своих послал, чтобы к королевскому двору больше дичи было.
- Все одно Смен может обиду королю донести, коли лесничий его не похватает до того людей твоих. А похватают, так он сам вершить суд волен. Так заведено в королевстве нашем. – Разъяснял мне рыцарь. – А имя мое – Ярон из Морвы.
- Чего же ты раньше не подсказал, Ярон из Морвы?! – От удивления воскликнул я.
- А меня никто не спрашивал, граф. – Спокойно ответил Ярон. – Всю дорогу все со мной в молчанки играли. Коли порасспросили бы, то многое рассказать мог об обычаях и порядке в королевстве. Тогда бы и мужиков к столу не звали вопреки порядку и с охотой на чужой земле не затеялись. Кстати, вон уже кто-то кого-то ведет сюда…
Из-за ближайших кустов выехала группа всадников. Среди гнедой масти коней моей свиты выделялись вороные неизвестных мне людей. С десяток их было, пожалуй. Все повязаны веревками по рукам и к седлам привязаны. Судя по надетым на них доспехам – воины.
Старший дружинник торопко приблизился ко мне, спрыгнув с коня.
- Дозволь слово сказать, ваше сиятельство?! – И получив в ответ мой утвердительный жест, продолжил. - Вота какое дело-то. Только начали охоту по твоему повелению, как налетели эти. Как вороны налетели. Невесть откуда. Кричат, что мы нарушаем чего-то и требуют, чтобы оружие сложили и за ними двигались, а иначе… Будет ли дружинник терпеть такое? Надавали им по шеям, повязали и на твой суд приволокли.
- Еще одно нарушение допустили люди твои. Лесничий барона неприкосновенен. Он его волю правит на земле. Выходит уже и самого барона оскорбили. Не пришлось бы в поединке дело решать. А барон – он рубака известный. И поединщик знаменитый. – Спокойно разъяснял события Ярон. – Вели, граф, снять путы с лесничего. Пусть Соколик от твоего имени извинения принесет. Может и пронесет все сразу. И позволь потом мне с лесничим потолковать.
Я велел дружинникам исполнить рекомендации Ярона и послал Соколика с извинениями. Спустя несколько минут Соколик с лесничим подошли к тому месту где сидели мы с Яроном.
- Я – рыцарь Ярон из Морвы! - Гордо вскинув голову, представился мой попутчик. – С кем имею честь говорить?
- Я – рыцарь Велин из Страка, лесничий барона Смена, господина и владельца земель этих. – Так же вскинул голову лесничий. – Хотел бы знать, кто бесчинствует на землях господина моего? Чьи люди?
- Представляю тебе, рыцарь Велин из Страка, моего господина – графа Вильненского и Иванградского. – Ярон склонил голову, обернувшись в мою сторону, а я привстал на ноги. - Волею короля нашего, следует господин мой к столу его дабы принять участие в заседании Совета. Думаю, туда же последует и твой барон, господин лесничий?
Рыцарь Велин сделал шаг в мою сторону и уважительно склонил голову. Было видно, что он в некотором замешательстве от случившегося. Этим-то я и воспользовался.
- Стоит ли держать обиду на гостей господина своего, коли они позволили себе немного размяться от долгого пути да пометать стрелы в живые цели. Можно ли за то объявить их браконьерами, коли добыча их назначалась к столу короля? А то, что непонимание вышло между вами и дружинниками моими, в том сами несколько повинны. Кто же на воинов из засады выбегает? Откуда знали они, кто таковы будете? Вдруг вражеский замысел? Как воином и положено, отпор дали. Надобно было сперва окликнуть да самим предъявится. Вот тогда бы я с них строго спросил. А теперь проводите нас в замок к барону. Должен визит нанести, коли в землях его нахожусь. Думаю, не будет претензий ко мне, лесничий?
- Провожу, ваше сиятельство. Как не проводить? – Взволнованный моей краткой речью и явно напуганный моими выводами, проговорил лесничий. – Прошу следовать за мной. А я вперед гонцов вышлю, чтобы господин мой был готов к встрече с вашим сиятельством.
- Вот и дело! – Похвалил я лесничего. – Соколик! Трогаем!
Замок барона представлял собой огромный каменный дом в два этажа с примыкающими к нему надворными постройками, которые предназначались для коней и прислуги, а также для хранения запасов продовольствия. Дом был обнесен каменным забором высотой метра в три с выложенными по верхней кромке зубцами. Широкие ворота, в которые свободно могли проехать две телеги враз, были выложены аркой, а тяжелые дубовые створы их окованы металлическими полосами по обе стороны. Весь двор, начиная от ворот, был аккуратно выложен булыжником. Когда мы въехали в ворота, я увидел стоявшего на крыльце у входа в дом-замок высокого широкоплечего мужчину, облаченного в черного цвета костюм из бархата. Поверх рубахи был надет черный кожаный жилет перехваченный в поясе широким сафьяновым поясом, на котором висел меч в дорогих ножнах. На ногах были сапоги их той же кожи. Волосы на непокрытой голове густыми волнами спадали на плечи. Улыбка пряталась в густых усах и бороде, аккуратно подстриженных. Как только я покинул седло, человек в черном одеянии спустился с крыльца и подошел ко мне, протягивая для пожатия руку.
- Барон Смен к вашим услугам, граф. – Представился он. Мы пожали друг другу руки. – Прошу быть моим гостем. Одновременно приношу извинения за нерасторопность моих людей, которые причинили вам некоторые неудобства в пути. Я с них спрошу!
- Не стоит того делать, барон! Прошу! Все уже забыто. – Я увидел, как облегченно вздохнул лесничий, который мог стать невинно виноватым. – А гостеприимством вашим непременно воспользуюсь. Вы, наверное слышали, что графом я стал совсем недавно и еще не успел обзавестись в королевстве хорошими знакомыми и друзьями.
- Конечно же, я знаю, какую службу вы сослужили нашему королю, граф. Такое быстро разносится по королевству. Я рад, что один из первых соседей могу пожать вашу благородную руку и предложить свой кров для отдыха. А завтра мы вместе отправимся ко двору короля. – Говоря это, барон провел меня в красивую залу, где за накрытым яствами столом восседало все его семейство во главе с баронессой. Я, Соколик и Ярон были усажены во главе стола. Барон с супругой уселся прямо напротив нас сыновья и дочери барона заняли свободные места по обе стороны стола.
Когда встречаются ранее не знакомые друг другу люди, которые заранее хотят поладить друг с другом, один от того, что хорошее это дело иметь в друзьях человека отмеченного королем за услугу, другой от того, что набедокурил малость в землях чужих и очень хотел чтобы забылись деяния его? Ясное дело – желают побольше друг про друга выведать ненароком, чтобы правильную линию в делах обоюдных обрести. Так и тут было. Короче, вечер вопросов и ответов. Все семейство барона любопытство проявляло. Только успевай, отвечай. Хорошо Соколик сразу понял игру эту. Сметливый у меня сотник! И тоже с моего позволения вопросики выдавал так, чтобы они с моими вопросами в одну вязь плелись, но подозрения у собеседников не вызывали.
Так разузнали мы много про барона. И то, что отец его когда-то спас в бою отца короля нынешнего, заслонив его величество собственной грудью. За то богато был золотом одарен, а заодно и правом, с передачей его по наследству, не снимать головного убора в приветствии короля. Такой привилегией даже графы похвалиться не могли. Разве что принцы крови. О себе порассказывали вволю. Удивляли хозяев тем, как боярство наше из пришлых людей сложилось, когда ранее одними бабами на залесных землях заселено было, от иного люда отгородясь. Больно баронесса смеялась расскзам о том, как девки, вместо того, чтобы перед женихами своими задницами вертеть да за околицу на «поцеловки» бегать, в броню наряжались да воинскими делами занимались.
- Кого напугать-то могли, дуры длинноволосые?! – Смеялась баронесса. – Все вокруг не трогали их только от того, чтобы сраму не поддаться - с бабами воевать. Верный ты, ваше сиятельство, оборот им заложил. Вовремя вожжи на королеву их накинул. Дошло бы до того, что мужики соседних земель, на красоток ее глядючи, сами бы взбунтовали да войной на нее двинули. Вот то было бы побоище! Не известно, кто чем орудовал бы.
Сидящие за столом поддержали слова баронессы дружным смехом. Ужин состоялся! Между мной и бароном с сеймьей его наладился хороший мост, по которому можно было смело ходить, не оглядываясь.
*****
К полудню следующего дня мы с бароном, в сопровождении своих свит, уже проезжали врата града столичного, чтобы предстать пред ясны очи короля нашего возлюбленного и завистливые очи его двора, где, как сказывал мне барон, сплетни рождались быстрее, чем король успевал сделать шаг.
Нас явно ждали (думаю барон догадался послать гонца с известием о тои, когда мы явимся), так как дворецкий короля с помощниками своими ждал нас уже у входа во дворец.
- Граф Вильненский и Иванградский! – Прокричал дворецкий кому-то вовнутрь дворца и стуча о плиты лестницы своим длинным, усыпанным по верху золотой чеканкой посохом. А вслед за тем прокричал снова. – Барон Смен из Вольной Долины!
После этого дворецкий гордо восшествовал впереди нас по коридорам дворца, доведя нас до зала королевских приемов. Уже с середины пути нам пришлось продвигаться меж стоящих у стен кавалеров и дам, которые внимательными взглядами окидывали в основном меня, очевидно хорошо зная часто бывающего тут барона. На площадке у двери, ведущей в зал приемов, придворные стояли уже более плотной кучкой. Дворецкий попросил нас обождать и вошел в зал. Тут же дверь отворилась и дворецкий известил уже изнутри:
- Его Величество Король!
Мужчины склонились в приветственном поклоне, обнажив свои напомаженные волосы, дамы присели в реверансе. Я тоже, как сумел, изобразил поклон, которому меня кратко обучила королевская дочка. Барон же остался стоять в своей шляпе, приветствуя короля кивком головы и прикладыванием правой руки к сердцу. Такова была его привилегия!
Минуя придворных, которые тут же устремились к нему с разными вопросами, король обнял нас с бароном за плечи и повел в зал. Дворецкий же стал столбом на пути тех, кто мог позволить себе смелость войти в зал (словно в толпе этих разукрашенных пижонов кто-то бы осмелился двинуть вслед за королем!) и, держа посох в правой руке, замер, как статуя.
- Очень ко времени явились вы, друзья мои! – Произнес король, усаживаясь в большое кожаное кресло с выложенным на его высокой спинке королевским гербом. – Вскоре Совет собираться начнет. Барону знакомы все. А тебя граф еще нужно всем представить. Гроза на нас бежит с Севера. Неизвестный до того в наших краях хан Темриз из северных лесов большим числом в нашу сторону двинул. Кроме воинов и народы свои с собой тащит. Соседи наши за помощью прибежали. Союза просят против Темриза, пока тот еще в дальних землях орудует. Твердят, что, коли не остановим его все вместе, то большое зло на свои земли пропустим. Жесток он, хан этот. Баб, девок и мальцов оставляет жить, а всех, кто мужского роду и уже на собственных ногах бегает, вырезает поголовно. Не было такой войны. Не помнят о том и советники наши, начитавшись книг старинных. Есть тут, верно, один, он годиков с пять тому ко дворцу прибился и много умного с собой принес. Говорит, что был когда-то какой-то Ахила… или Атила… который так пол земли прошел с войском своим. Похожее и у нас начинается. Да я его уже призвал. Должен вот-вот и быть. Ингорем зовется.
Не успел король произнести эти слова, как в зал вошел молодой мужчина, облаченный в одеяние, более соответствующее той моде, которую сохранили себе монахи в двадцать первом веке. Он низко поклонился королю и стал рядом со мной.
- Не забыл прихватить с собой то, что передала мне Ярослава? – Услышал я шепоток себе в ухо. Вон, каков этот Игорь-Ингор, которого должен я возвратить любимой девушке!
- Все при мне. Только в суме дорожной. – Ответил я тихо. – Что тут происходит?
Ответа дождаться я не успел, так как в это время раздался голос дворецкого:
- Его Королевское Высочество Герцог Томанский!
В зал вошел довольно круглый, не очень высокий в росте, обряженный в расшитый золотом костюм старичок, припадая при ходьбе на левую ногу. Кивком головы поприветствовал короля и сел в кресло справа от короля.
- Дядя короля, командующий кавалерией рыцарей. – Представил мне его негромко барон, когда мы усаживались на стулья стоявшие полукругом напротив кресла короля.
- Его высочество герцог Долинный! – Прокричал дворецкий, сопровождая этой фразой в зал высокого стройного мужчину средних лет в красивом красном камзоле густо расшитом золотыми позументами.
- Командующий пехотой. Близкий друг короля. – Объявил мне барон.
- Его сиятельство граф Фениш! – Прозвучало от дверей.
- Командующий королевскими стрелками. - Шепнул мне Игорь, опережая барона. – Очень толковый мужик. Начитанный. Свое дело туго знает. Любимец всех дам.
- Епископ Орданский! – Снова долетел голос дворецкого.
- Старший сын герцога Томанского. – Сообщил барон. – Теперь весь Малый Совет в сборе. Кроме нас, выходит, никто и не зван, граф. Что-то необычное происходит. В Малый Совет никто не допускается, кроме членов его.
Король выждал, пока все займут свои места по соседству с ним и начал заседание Совета.
- Я собрал вас, господа, с целью решения двух вопросов: обсуждения предложения соседа нашего об объединении сил против Темриза и для того, чтобы представить вам новых членов Совета. Начнем со второго, чтобы можно было обсуждать первый вопрос с участием новых членов. Моим указом граф Вильненский и Иванградский назначен отныне командиром моего личного полка и начальником моей личной стражи!
Всем вам известный барон Смен назначен отныне главным интендантом королевского войска взамен покинувшего нас графа Естера, пребывающего ныне в чертогах небесных. Приступим же теперь к обсуждению первого вопроса.
Новость об очередной милости ко мне со стороны короля невесть как вырвалась за двери зала, в котором заседал Совет и, когда мы вышли из него, уже стала достоянием каждого из толпившихся у дверей. Мне рукоплескали, осыпая поздравления. Каждый из мужчин стремился пожать мне руку, а дамы старались удачно подсунуть мне под нос свои ручки, которые должны были быть отмечены моими поцелуями. Только мне недосуг было заниматься придворными играми. Передо мной стояли иные задачи. Нужно было проводить Соколика, чтобы он привез в столицу мою семью и привел с собой всю мою дружину, которая отныне вливалась в королевский полк. Вместе с ним я передал письмо Ульбаху, что на него возлагаю управление графством от моего имени. После того, сопровождаемый адьютантом бывшего командира полка, который ныне был назначен комендантом пограничного района и покинул столицу, я, изначально, побывал в полку и принял доклады младших командиров, а затем поехал осматривать дворец своего предшественника в этой должности. Не успела моя Ярка с сыном обустроиться в одном месте, как вынуждена ехать в другое. Одно радовало: в столице, в самом Бергеме, будет жить семья моя. Вместе со мной в моей поездке принимал участие и Игорь. Когда мы остались одни во дворце, не считая суетящейся прислуги, старавшейся приготовить мой ночлег, я предал ему заготовленные заранее миникомпьютер и «флэшку», которыми вооружила меня Ярослава.
- Можешь возвращаться. Заждалась там тебя Ярослава. – Порекомендовал я ему.
- Сперва тебе, Борис, кое-что подскажу, а уж потом и сбегу отсюда. Надоело уже в советниках ходить. И запомни: каждую полную луну, ровно в полночь буду открывать тебе врата в твой мир. Если почуешь, что очень тебе назад вернуться хочется, вот эту вещицу в ту ночь на любом из пустырей сильно в ладонях потри, твердя в мыслях: «Домой пора!» Возвратишься в родные стены так, что твое отсутствие, кроме Королевой никто и не заметит.
- Твое-то заметили! – Возразил я.
- Мне врата никто не открывал. Меня там не было. А с тобой проще. Заодно и Королеву я на место поставлю. Она меня тут обманом оставила. Просила показать, как что получается, а потом и завладела программой. Поправим! А теперь – прощай! Может, свидимся еще! – И Игорь покинул мой дворец. Вместо него тут же нагрянул барон.
- Соседствовать будем, граф! – Объявил он. – Милостью короля мне отдан дворец напротив твоего за прудом.
Выпив хорошего вина и закусив его отменным бараньим задком нашпигованным всякой всячиной и умело испеченном на открытом огне, мы поговорили, о том, что было намечено на Совете. Желание короля вступить в союз с соседями, чтобы противостоять жестокому хану, не вызвало однозначной поддержки членов Совета и потому наши с бароном голоса были просто необходимы королю для твердого изъявления своей воли.
- Хитер! Ох, как хитер король наш! – Воскликнул барон, готовясь глотнуть вина из бокала. – Все-то предусмотрел. Тебя графом сделал, а затем в столицу отозвал, чтобы дочь его осталась при прежней власти да еще и с перспективой на графство, а то и герцогство. Это – как дальше дела пойдут. Тебя другими землями наделит и титул сохранит. В то же время ты тут у него под рукой теперь завсегда будешь. В верности твоей сомневаться, ему оснований нет. На что ты, граф, можешь претендовать? А вот родственники короля по крови завсегда мысль о возможности вскарабкаться на тот самый трон вынашивать будут и случая ждать. Меня он тоже в столицу отозвал. Для чего? А к войне серьезно готовиться надо. Тут его бывший интендант сундуки свои набивал в мирное время. Знаю. Сам ко дворцу кое-что поставлял. Тут без подачки было и шагу не шагнуть. Оттого предшественник мой видать и мир наш бренный скоропалительно покинул от несварения желудка, как лекарь королевский известил. А семейство его вдруг решило перебраться в дальние земли свои родовые, не изъявив желания в столице проживать с почетом. Оттого-то я и стал соседом твоим, граф.
Призадумавшись немного, я понял, что барон легко и просто разложил мне схему дворцовых интриг, где случиться может всякое. И что наше с бароном присутствие при дворе – одно из звеньев в цепочке замыслов короля, направленных на укрепление своей власти и устойчивости своего трона.
