Глава 8. Советник Симон.
Как только женщины и слуги покинули залу, я предложил барону и Семену приступить к обсуждению вопроса формирования отряда воинов, которых должен выставить и возглавить барон.
- Граф! Я должен принести извинение за то, что произношу это в самом начале! Иначе я поступить не мог, так как обсуждение приняло бы неверное направление. Я, граф, не смогу возглавить отряд. К сожалению… Возраст и старые раны вытеснили из меня того славного воина, который нужен ныне королю для свершения боевых дел, что решат будущее нашего королевства. Могу ли я просить ныне, граф, чтобы какой-то иной достойный рыцарь встал во главе моего отряда? – Открыл совещание таким заявлением барон, первым взявший слово.
- Я не стал бы возражать против такого условия и ходатайствовал бы перед королем о необходимой поддержке его, если бы знал, что на свое место бароном будет рекомендован достойный воин. – Ответил я на эти слова.
- Как оценил бы граф достоинство своего советника, Симона? Если я сделаю выбор в его пользу, то могу ли рассчитывать на поддержку графа? – Неожиданно заявил барон.
От неожиданности я несколько замялся. Откуда я мог знать способности Семена, если сам его знал всего ничего. Но обстановка разрядилась без моего участия. Семен, которого я теперь должен называть не иначе, как Симоном, поскольку так решило местное наречие, вдруг встал и вышел из-за стола. Он подошел к барону, который тоже поднялся на ноги, и преклонив одно колено и опустив голову произнес:
- Барон! Рыцарь Симон из Роменска, просит благословения на дело, которое задумано ему поручить! Клянусь, что с достоинством пронесу славу меча барона, которой овеян он за многие годы службы королевству.
Барон сотворил над ним крестное знамение и заявил:
- Быть тому! Передаю всю власть свою над отрядом, который отдаю на волю королю нашему, достойному рыцарю Симону из Роменска! Принимаю его клятву! А теперь, господа, прошу продолжить наш совет.
И я убедился, что Игорь дал мне в спутники на дорогах иной жизни очень уверенного в своих знаниях и хорошо ведающего всем, что связано было с боевым искусством времени, в которое мы с ним случайно попали. Прежде всего он выяснил, что барон может выставить тяжелую конницу рыцарей в количестве пятнадцати человек. Так же выставлялись две сотни пеших воинов, вооруженных топорами на длинных рукоятях, кожаными доспехами с железными пластинами и круглыми щитами. Каждая группа пехотинцев, численность по 10-15 человек приводилась рыцарем, владевшим отдельным участком земель баронства. Обучением своих воинов занимался каждый рыцарь самостоятельно.
- Такое положение дел не совсем соответствует тому, с каким противником нам предстоит иметь дело! – Твердо заявил Симон. – У нас нет ни одного легкого конника, которого можно вооружить дротиками и луками. А войско хана состоит только из верховых. Легко ли пешему противостоять конному, когда тот мчится на тебя гудящей славой, осыпая тучами стрел? И нечего каждому рыцарю вести за собой свой маленький отряд. Все это – наша будущая слабость. Верно я говорю, граф?
- Абсолютно верно! – Ответственно произнес я, плохо осознавая те самые особенности, о которых заговорил Симон.
- Мы так воевали веками. И наши отцы, и наши деды. – Произнес барон. – И побеждали! Позволю себе отметить, что побеждали вы себе подобных предводителей, с такой же схемой ведения боя. Там выручали: физическая сила и умение владеть подобным друг другу оружием. Здесь же все иначе. Вы не воевали с теми племенами, которые идут сюда. Хорошо, что наступает осень и осенняя распутица будет нам помогать во времени. Нужно срочно объездить с сотню лошадей. Посадить на них и обучить ведению боя на конях самых толковых воинов. Вооружить их луками. Надеюсь, в их среде найдутся охотники, которые смогут помочь товарищам быстрее освоить стрельбу. – Продолжал Симон. Но я был вынужден перебить его для высказывания собственной мысли.
- Хорошая мысль, рыцарь. Хотел бы добавить ее тем, что нужно срочно слать гонцов к остальным баронам с приглашением явиться в этот замок на общий совет. Возможно, мы сумеем выработать нужную стратегию, объединив свои усилия и мысли. Посылайте гонцов, барон! А мы тут додумаем пока то, что начали обсуждать. – Твердо заявил я и увидел, что Симон со мной полностью согласен. - Кроме тех двух сотен рыцарей, что находятся под моим командованием по высочайшему повелению нашего короля, мы приведем с собой еще около сорока. В то же время мы сможем привести и около семисот воинов, большую часть из которых составят легкие конники. Это будет очень удачным подкреплением. Вернусь во дворец, испрошу дозволения короля пересадить на коней часть воинов герцога Долинного и графа Фениша. Определимся и с тем, кому возглавить легкую кавалерию. По моим расчетам конников с полторы тысячи наберем. Будут сопротивляться высокородные господа, но как-нибудь мы их с Симоном пересилим.
Сбор тех, кого мы вызвали на совет, произошел только на третий день. Причины к тому были разные, и перечислять их сейчас просто нет необходимости. Задержка пошла на пользу всем тем, кто ожидал приезда новых гостей в Медвежьем Углу. Мы очень много разговаривали с бароном Дробной. Эти разговоры были полезны мне тем, что узнавал многое из истории королевства, служить которому я невольно стал обязан. Портреты придворных рисовались мне яркими красками их характеристик, и я на базе этого уже мог делать выводы, на кого позволить себе полагаться, а с кем держать ухо востро.
Симон из Роменска тоже не терял времени даром. Он с Ровеной объехал, пожалуй, все земли баронства, радуясь тому, что мог находиться наедине с девушкой, которая явно запала ему в душу. Барон не возражал против их уединений в поездках, а я был только рад тому, что Симон обретает здесь людей, с которыми у него могут сложиться очень хорошие и даже близкие отношения. Вечером, накануне заседания совета, Симон сделал неожиданный, хотя и предполагаемый выпад. Он обратился к родителю Ровены дать согласие на их помолвку.
Барон хотел было что-то возразить, но заглянув в глаза любимой дочери, которые смотрели на него с нескрываемой надеждой, отступил. Он велел принести в зал дополнительные подсвечники с горящими свечами и установить их там, где на стене было прикреплено большое серебряное распятие. Покрестившись перед распятием и произнеся какую-то молитву, он обернулся к стоявшим перед ним на коленях Симону и Ровене и объявил их помолвку. Теперь молодые могли общаться, не испрашивая ни у кого дозволения. Симон повязал на левом предплечье шарф своей возлюбленной и пообещал, что будет носить его постоянно в знак своей верности возлюбленной, пока не наступит день свадьбы. Глядя на Симона, можно было подумать, что он вырос на этой земле и в это время.
Нужно было срочно приблизить Симона к баронскому титулу, так как рыцарь зарабатывал свой титул только на себя лично, и он не передавался по наследству. Несколько освоив лестницу дворянских титулов в королевстве в беседах с баронам, я решил, что, пользуясь привилегиями графа, могу возвести Симона в титул баронета. Титул этот наследовался и не обязательно сопровождался владением каких-то земель. Но он значительно приближал его положение к положению в обществе отца его невесты. На том же самом месте, где состоялась помолвка, я объявил Симона баронетом и подписал составленную тут же грамоту. После того в зал были приглашены остальные гости и все случившееся обильно было запито хорошим вином с шумными здравницами и громкими разговорами хмельных мужчин. Веселье закончилось заполночь.
Заседание совета собралось ближе к полудню. Кроме нас с Симоном, барона Дробны, Соколика и рыцаря Ярона из Моравы, в зале находились барон Скан Ушимский и барон Зиман Шторский.
Симон изложил то, что мы накануне обсудили с бароном Дробной. Гости внимательно выслушали его выступление, периодически прерывая наводящими вопросами. Затем слово попросил Зиман.
- Интересные мысли высказаны нам, господа! Я даже не ожидал, что на нашем маленьком совете мы затронем вопрос изменения в организации королевской армии. А ведь вовремя затронули. До меня тоже долетели слухи о народе, который ведет за собой хан Темриз. Проезжие купцы, несколько дней торговали в моем замке, от них и получил сведения о событиях на дальних подступах к землям нашим. Говорят, что народ тот прямо-таки живет в седлах. Там и ест, и пьет, и нужду справляет. Может, и с бабами общаются прямо в седлах. Ха-ха-ха! Но не то главное. Главное, что они и воюют в седлах. И стрелы мечут, и пиками ширяют, и мечами своими короткими очень хорошо владеют. Хотя не носят воины их той брони, что надеваем мы на своих, но кожаные их доспехи из кожи буйволов немало защищают этих вертких всадников. Кроме того они еще и числом берут. У них и бабы их стрелы метать могут. А то и кинжалом ткнуть куда-нибудь. Семьи их и скотина вся тут же, следом идут. Кибитки у них на колесах. Постоянно в пути. Но двигаются медленно. Скот кормить надобно, повозки быстро не разгонишь, а бросать все надолго нельзя. Чужие ведь земли разоряют. Вдруг, кто в ответ что-то надумает сотворить. Так и движутся общей массой. Впереди основная сила, в середке скот и телеги, позади отряды заграждения от случайных нападений. Против таких воинов топорами больно не помашешь. Разве только обучить воинов ноги да шеи коням подрубать, чтобы валились те наземь… Стрелков надобно побольше. В том числе и верховых. Легкая конница очень кстати получится. Верное решение. А тяжелую, рыцарскую, разбить на отряды и поставить в разных местах, чтобы мощью своей делали прорывы в которые легкая конница да пехота хлынуть могли, когда бы лучники поливали врагов рекой стрел.
- Верно говоришь, сосед! – Поддержал Зимана Скан Ушимский . - Думается мне, что прямо тут, в Медвежьем Углу и создадим первый отряд конницы легкой. Поручим это дело баронету Симону, как зачинщику такого. Пусть займется с ними. Пока приведем силы свои объединенные к королю, пожалуй, уже можно будет что-то ему и предъявить.
- Я тоже так думаю! – Заверил всех Дробна. – Кроме того, я поручаю баронету Симону представлять меня везде, где к тому спрос будет! Прошу вас засвидетельствовать то, господа
Так и порешили. Симон остался в Медвежьем Углу поджидать прибывающие силы и обозы, а я с Соколиком и Яроном из Моравы вернулся ко двору, где поспешил уведомить короля о принятом на совете баронов решении и моем предложении распространить новшество на общевойсковую структуру королевства
